This site uses cookies.
Some of these cookies are essential to the operation of the site,
while others help to improve your experience by providing insights into how the site is being used.
For more information, please see the ProZ.com privacy policy.
Experienced Pharma and Life Science Translator (EN to RU) with a strong scientific background
Account type
Freelance translator and/or interpreter, Verified member
Data security
This person has a SecurePRO™ card. Because this person is not a ProZ.com Plus subscriber, to view his or her SecurePRO™ card you must be a ProZ.com Business member or Plus subscriber.
Affiliations
This person is not affiliated with any business or Blue Board record at ProZ.com.
English to Russian: Biochemical, Biophysical and Functional Characterization General field: Medical Detailed field: Medical: Pharmaceuticals
Source text - English Biochemical, Biophysical and Functional Characterization
XXXX is a highly glycosylated fusion protein comprised of the extracellular domain of human Cytotoxic T-Lymphocyte Antigen-4 (CTLA4) and part of a human immunoglobulin G constant region (Cγ1), containing the hinge, CH2 and CH3 domains. It exists as a covalent homodimer (referred to as XXXX "monomer") linked through an inter-chain disulfide bond and has a molecular weight of approximately 92,300 Daltons. Carbohydrates (N- and O-linked oligosaccharides) contribute approximately 15% of the molecular weight, based on theoretical mass of the amino acids and observed mass. Purified XXXX drug substance lots are >98% pure (monomer). XXXX binds to B7-1 and B7-2 (CD80/CD86) and inhibits T-cell activation by blocking a major co-stimulatory pathway.
Primary, secondary structure, post-translational modification and product variants were characterized using orthogonal biophysical and biochemistry approaches. Functional characterization assessed direct binding using Surface Plasmon Resonance and effects on co-stimulation using a B-Cell: T-Cell based assay to measure inhibition of the IL-2 response.
Translation - Russian Биохимические, биофизические и функциональные характеристики
XXXX – сильно гликозилированный химерный белок, который состоит из внеклеточного домена антигена цитотоксических T-лимфоцитов-4 (CTLA-4) и фрагмента консервативной области иммуноглобулина G человека (Cγ1), содержащего шарнирный домен и домены CH2 и CH3. Он существует в виде ковалентно соединенного гомодимера (называемого «мономером» XXXX), связанного межцепочечной дисульфидной связью и имеющего молекулярную массу примерно 92 300 Да. Углеводы (N- и O-связанные олигосахариды) составляют около 15% от молекулярной массы, согласно расчетам на основании теоретической массы аминокислот и наблюдаемой массы. Партии очищенной лекарственной субстанции XXXX имеют степень очистки >98% (мономер). XXXX связывается с B7-1 и B7-2 (CD80/CD86) и ингибирует активацию T-клеток, блокируя основные ко-стимулирующие пути.
Первичная, вторичная структура, варианты пост-трансляционных модификаций и продукта охарактеризованы с помощью независимых биофизических и биохимических подходов. С помощью определения функциональных параметров оценивали прямое связывание с применением поверхностного плазмонного резонанса и влияния на ко-стимуляцию с применением клеточного анализа н основе B-клеток и T-клеток для измерения ингибирования ответа на IL-2.
English to Russian: 3.4. REPRODUCTION STUDIES General field: Medical Detailed field: Medical: Pharmaceuticals
Source text - English 3.4. REPRODUCTION STUDIES
Many published data reported the teratogenic potential of vitamin A and related compounds in almost all organ system and in several laboratory animals. In mice, oral administrations of 10 000 to 15 000 IU vitamin A given once between day 8 to 13 of gestation, induced cranial malformations. A. In rats, oral doses of vitamin A (10 000 IU on day 9 and 10 of gestation or 160 000 IU from day 15 to 19 of gestation) induced malformations of the nervous system and cleft palates. All the vitamin A derivatives (all-trans-retinoic acid and 13-cis-retinoic acid) resulted in increases of foetal resorption, stillbirths and malformations of the foetuses. The type and the incidence of malformations observed depended on the species and on the stage of gesta tion (the effects were stronger during early pregnancy). No NOEL for teratogenicity could be established (EMEA/MRL/365/98-FINAL).
In published litherature there is no data about toxicological properties on reproduction of other vitamins, included in this product.
Translation - Russian 3.4. ИССЛЕДОВАНИЕ ВЛИЯНИЯ НА РЕПРОДУКТИВНУЮ СИСТЕМУ
Многие опубликованные данные свидетельствуют, что витамин А и родственные соединения обладают тератогенным потенциалом в отношении практически всех систем органов, продемонстрированным на нескольких видах лабораторных животных. У мышей пероральное введение от 10 000 до 15 000 МЕ витамина А однократно между 8 и 13 днями беременности вызывало пороки развития черепа. У крыс пероральные дозы витамина А (10 000 МЕ на 9 и 10 день беременности или 160 000 МЕ с 15 по 19 дни беременности) вызывали пороки развития нервной системы и образование расщелины неба. Все производные витамина А (полностью транс-ретиноевая кислота и 13-цис-ретиноевая кислота) приводили к увеличению случаев резорбции плода, мертворождения и пороков развития у плодов. Наблюдаемые тип и частота возникновения пороков развития зависели от вида животного и стадии беременности (влияние было сильнее на ранних сроках беременности). Максимальная недействующая доза (NOEL) для тератогенности не установлена (EMEA/MRL/365/98-FINAL).
В опубликованной литературе отсутствуют данные о токсикологическом влиянии на репродуктивную систему других витаминов, входящих в данный продукт.
English to Russian: 3.6. MUTAGENICITY General field: Medical Detailed field: Medical: Pharmaceuticals
Source text - English 3.6. MUTAGENICITY
Menadione (2-methyl-l,4-naphthoquinone) or vitamin K3 is a lipid-soluble substance and promotes the hepatic biosynthesis of blood clotting factors. Carcinogenic potential of menadione was determined by a DC polarography method in strictly anhydrous N,N-dimethylformamide (DMF) in the presence of a-lipoic acid. Superoxide anion formation was measured after incubation of rat lung, liver and kidney microsomes with menadione. The genotoxic potential of menadione was investigated using the unscheduled DNA synthesis (UDS) and alkaline elution assays. The parameter of potential menadione carcinogenicity tg a was 0.0025 indicating no carcinogenic activity of menadione. Superoxide anion was generated in a concentration- and time-dependent manner when menadione was incubated with microsomes. In the mammalian cells (A 549) used for alkaline elution and UDS assays, menadione was cytotoxic at concentrations above 20 nmol/ml. The use of S9 mix (metabolic activation) fractions decreased the cytotoxicity of menadione. In the concentration range of above 20 nmol/ml menadione was genotoxic in the UDS test in absence of metabolic activation.
Translation - Russian 3.6. МУТАГЕННОСТЬ
Менадион (2-метил-1,4-нафтохинон), или витамин К3, является жирорастворимой субстанцией и способствует биосинтезу в печени факторов свертывания крови. Канцерогенный потенциал менадиона определяли методом постояннотоковой полярографии в абсолютно безводном N,N-диметилформамиде (ДМФ) в присутствии альфа-липоевой кислоты. Образование супероксидного аниона измеряли после инкубации с менадионом микросом, полученных из легких, печени и почек крысы. Генотоксический потенциал менадиона исследовали с использованием анализа репаративного синтеза ДНК (UDS) и щелочной элюции. Показатель потенциальной канцерогенности менадиона tgα равнялся 0,0025, что соответствует отсутствию канцерогенной активности у менадиона. Образование супероксидного аниона при инкубации менадиона с микросомами имело характер концентрационной и временной зависимости. Для клеток млекопитающих (А 549), на которых проводили анализ методами щелочной элюции и UDS, менадион был токсичен в концентрациях выше 20 нмоль/мл. При использовании фракций S9-mix (для метаболической активации) цитотоксичность менадиона снижалась. В интервале концентраций выше 20 нмоль/мл менадион проявлял генотоксичность в испытании UDS в отсутствие метаболической активации.
English to Russian: Genotoxicity (Генотоксичность) General field: Medical Detailed field: Medical: Pharmaceuticals
Source text - English Genotoxicity
The mutagenic potential of a range of nicotine concentrations has been studied using a variety of in vitro and in vivo genotoxicity tests. The results of these studies indicate that nicotine was not mutagenic in the appropriate assays. However, some evidence of chromosomal damage has been observed in other tests. For an in depth review of previously reported studies on the mutagenic potential of nicotine and its metabolites, the reviewer is referred to Part IIID of the Toxico-Pharmacological Documentation Summary of the NiQuitin CQ transdermal patch application.
Three additional studies of nicotine’s potential mutagenic and genotoxic effects have been published in the scientific literature since the submission of the NiQuitin CQ transdermal patch application. One of these studies evaluated the potential for nicotine to damage the DNA of human lymphocytes and lymphatic cells of human palatine tonsils using the alkaline single cell microgel electrophoresis (Comet) assay. In this assay, lymphocytes from human whole blood and tonsillar cells were isolated and prepared as cell suspensions. The cell suspensions were then incubated with nicotine at concentrations ranging from 0.125 to 4 mM for 60 minutes. N-methyl-N’-nitro-N-nitrosoguanidine (MNNG), at a concentration of 0.02 mM, was used at the positive control and phosphate buffered saline, at concentrations from 1 to 10%, served at the negative control. The measure for DNA damage used in this assay was the degree of DNA migration, expressed as the Olive tail moment, which represents the percentage of DNA in the tail and the tail length. Olive tail moment is a measure of possible DNA single strand breaks, alkali labile sites and incomplete excision repair sites. The results of this assay revealed that exposure to nicotine for 60 minutes at 0.125, 0.25, 0.5, 1, 2, and 4 mM induced a statistically significant dose-dependent increase of DNA migration up to 3.8-fold and 3.2-fold in tonsillar cells and lymphocytes, respectively. The lowest concentration eliciting a significant effect was 0.5 mM nicotine. This effect was confirmed in a second series of experiments using nicotine of high purity from two different suppliers. There were no significant differences between both series excluding artifacts due to the source of nicotine. The investigators of this assay concluded that the data indicate that nicotine causes a significant direct genotoxic effect in human target cells in vitro.13
Another recently published study examined the effect of nicotine on DNA damage induction and apoptosis in human gingival fibroblasts using an in vitro cytokinesis-block micronucleus test. The results of the study indicated that treatment of human gingival fibroblasts with nicotine, at a concentration of 1 M, caused a statistically significant increase in micronucleus frequency following incubation for periods from 24 to 72 hours, while no change was detected in cell growth under the same conditions. Additionally, preincubation of human gingival fibroblasts with 1 M nicotine strongly attenuated staurosporine-induced apoptosis. Cultures exposed to nicotine also exhibited an increase in reactive oxygen species, as determined by increased levels of 2,7-dichlorofluorescein. When cells were prelabeled with N-acetyl-cysteine, a substrate for glutathione synthesis, and catalase, an oxygen free radical scavenger, a significant reduction in cytogenetic damage was observed. The investigators concluded that the results of this study indicate that nicotine causes DNA damage, that it affects the activation of the apoptotic pathway and that it induces oxidative stress that which contributes to DNA injury in vitro.14
In contrast to the two in vitro studies reported above, another recently published study reported a nonmutagenic result for nicotine. In this study, nicotine was evaluated in the conventional in vivo mouse bone marrow assay following administration of single oral doses of 1 or 2 mg/kg nicotine to male mice. Bone marrow samples were taken and evaluated at 24 hours post-treatment from animals administered 1.0 mg/kg nicotine and at 6, 12 and 18 hours post-treatment from animals administered 2.0 mg/kg nicotine. The results of this study demonstrated that nicotine did not increase the micronucleus frequency in polychromatic erythrocytes, while the positive control, mitomycin C, yielded the expected results.
Translation - Russian Генотоксичность
Мутагенный потенциал интервала концентраций никотина был исследован с применением ряда in vitro и in vivo тестов на генотоксичность. Результаты этих исследований показывают, что никотин не проявлял мутагенности в соответствующих тестах. Однако в других тестах наблюдали некоторые свидетельства повреждения хромосом. Для детального рассмотрения опубликованных ранее исследований мутагенного потенциала никотина и его метаболитов эксперт отсылается к части IIID резюме токсико-фармакологической документации из заявки на трансдермальный пластырь NiQuitin CQ.
Еще три исследования потенциальных мутагенных и генотоксических эффектов никотина были опубликованы в научной литературе с момента подачи заявки на трансдермальный пластырь NiQuitin CQ. Одно из этих исследований оценивало способность никотина повреждать ДНК лимфоцитов человека и лимфатических клеток небных миндалин человека с применением щелочного электрофореза единичной клетки в микрогеле (Comet-анализа). При проведении этого исследования лимфоциты выделяли из цельной крови и тонзилярных клеток человека и приготавливали клеточную суспензию. Затем клеточную суспензию инкубировали в присутствии никотина в интервале концентраций от 0,125 до 4 мМ в течение 60 мин. N-метил-N’-нитро-N-нитрозогуанидин (МННГ) в концентрации 0,02 мМ был использован в качестве положительного контроля, а фосфатно-солевой буфер в концентрации от 1 до 10% служил отрицательным контролем. Мерой повреждения ДНК, использованной в данном исследовании, являлась степень подвижности ДНК, выраженная как момент хвоста по Оливе, который отображает процентное содержание ДНК в хвосте и длину хвоста. Момент хвоста по Оливе является мерой возможных одноцепочечных разрывов ДНК, щелочно-лабильных сайтов и сайтов неполной эксцизионной репарации. Результаты этого исследования выявили, что обработка в течение 60 минут никотином в концентрации 0,125, 0,25, 0,5, 1, 2 и 4 мМ вызывала статистически достоверное дозо-зависимое повышение подвижности ДНК вплоть до 3,8-кратного и 3,2-кратного в тонзилярных клетках и лимфоцитах, соответственно. Самой низкой концентрацией, вызывающей значимый эффект, была 0,5 мМ никотина. Этот эффект был подтвержден во второй серии экспериментов с использованием высоко очищенного никотина от двух различных поставщиков. Значимых различий между обеими сериями не наблюдалось, за исключением артефактов, связанных с источником никотина. Согласно выводам исследователей, проводивших этот анализ, данные указывают, что никотин вызывает значимый прямой генотоксический эффект в клетках-мишенях человека in vitro.13
В другом недавно опубликованном исследовании влияние никотина на индукцию повреждений ДНК и апоптоз в десневых фибробластах человека было изучено с применением микроядерного теста с блокировкой цитокинеза in vitro. Результаты исследования показали, что обработка десневых фибробластов человека никотином в концентрации 1мкМ вызывала статистически значимое повышение частоты микроядер после инкубации в течение периода от 24 до 72 часов, в то же время, не было зарегистрировано изменения роста клеток при тех же условиях. Кроме того, преинкубация десневых фибробластов человека с 1мкМ никотином значительно ослабляла апоптоз, индуцированный стауроспорином. Культуры, обработанные никотином, также демонстрировали повышение содержания активных форм кислорода, что определили по повышению содержания 2,7- дихлорфлуоресцеина. Когда клетки были предварительно помечены N-ацетил-цистеином, субстратом для синтеза глутатиона, и каталазой, ловушкой свободных радикалов кислорода, наблюдалось значительное снижение цитогенетических повреждений. Согласно выводам исследователей, результаты этого анализа показывают, что никотин вызывает повреждение ДНК, что он влияет на активацию апоптотического пути и что он индуцирует оксидативный стресс, который способствует повреждению ДНК in vitro.14
В отличие от двух представленных выше исследований in vitro, еще одно недавно опубликованное исследование сообщило о результатах, свидетельствующих об отсутствии мутагенности у никотина. В этом исследовании действие никотина оценивали стандартным in vitro анализом клеток костного мозга мыши после введения перорально самцам мышей единичных доз от 1 до 2 мг/кг никотина. Пробы костного мозга были отобраны и исследованы через 24 часа после воздействия у животных, которым вводили 1,0 мг/кг никотина, и через 6, 12 и 18 часов после воздействия у животных, которым вводили 2,0 мг/кг никотина. Результаты этого исследования продемонстрировали, что никотин не повышал частоту микроядер в полихроматических эритроцитах, в то время как положительный контроль, митомицин C, давал ожидаемый результат.
English to Russian: Identification and assay of trospium chloride, HPLC General field: Medical Detailed field: Medical: Pharmaceuticals
Source text - English Identification and assay of trospium chloride, HPLC
The analytical solutions are prepared with 0.1 M hydrochloric acid to a final concentration of 0.1 mg/ml of trospium chloride which are submitted to liquid chromatography.
For identification purposes, the retention time of the principal peak in the chromatograms of the test solution and reference solution are compared.
For assay purposes, the content of trospium chloride is calculated by the method of external standards and expressed as percentage of the label claim.
Translation - Russian Подлинность и количественное определение троспия хлорида, ВЭЖХ
Анализируемые растворы приготавливают в 0,1 М хлористоводородной кислоте с конечной концентрацией троспия хлорида 0,1 мг/мл и подвергают жидкостной хроматографии.
Для испытания подлинности проводят сравнение времени удерживания основного пика на хроматограммах испытуемого и стандартного растворов.
С целью количественного определения содержание троспия хлорида вычисляют по методу внешних стандартов и выражают в виде процентное отношения от номинального содержания.
English to Russian: Cytogenetic responses General field: Medical Detailed field: Medical: Pharmaceuticals
Source text - English The primary efficacy parameter is the rate of major (complete partial) response, based on the best cytogenetic response during the first 12 months in the study as determined by karyotypic analysis performed at the local labs of the investigators. Confirmation of this response by a second assessment is not required.
For reference, the response categories are as follows [5]:
• Complete cytogenetic response is the absence of detectable Philadelphia chromosome-positive bone marrow cells in metaphase.
• Partial cytogenetic response is 1 to 34 percent of bone marrow metaphase cells Philadelphia chromosome-positive
• Minor cytogenetic response is 35 to 90 percent of bone marrow metaphase cells Philadelphia chromosome-positive
• Non-response is 91-100 percent of cells Philadelphia chromosome-positive
• Progressive disease is the progression to accelerated or blastic phase of the disease
• Hematological response rate based on the best response during the first 12 months of study drug treatment.
• Complete hematologic response is normalization of WBC counts to < 10 x 109/L with normal differential, normalization of platelet counts at < 450 x 109/L, and disappearance of all signs and symptoms of disease.
• Partial hematologic response is a decrease in WBC to > 50% of the pretreatment level and to < 20 x 109/L, or normalization of WBC with persistent splenomegaly or immature peripheral cells.
• Both of these responses require confirmation a minimum of 28 days later, and no treatment with hydroxyurea during the period of first observation of the response to the confirmation.
• Duration of hematologic responses. This is defined as the period from the day the (confirmed) response was first recorded to the day of first observation of progressive disease (as defined below in "Time to disease progression ").
Time to complete hematologic response. This is defined as the interval between the randomization day and the first day of confirmed complete hematologic response in those patients who achieve a complete hematologic response.
Translation - Russian Первичный параметр эффективности – скорость основного (полного частичного) ответа, определенная на основании наилучшего цитогенетического ответа в течение первых 12 месяцев исследования, который был выявлен кариотипическим анализом, проведенным в местных лабораториях исследователей. Подтверждения этого ответа с помощью повторной оценки не требуется.
Для справки, категории ответа следующие [5]:
· Полный цитогенетический ответ – это отсутствие выявляемых метафазных клеток костного мозга, позитивных по наличию Филадельфийской хромосомы.
· Частичный цитогенетический ответ – от 1 до 34% метафазных клеток костного мозга, позитивных по наличию Филадельфийской хромосомы.
· Слабый цитогенетический ответ – от 35 до 90% метафазных клеток костного мозга, позитивных по наличию Филадельфийской хромосомы.
· Отсутствие ответа – от 91 до 100% клеток, позитивных по наличию Филадельфийской хромосомы.
· Прогрессирующая болезнь – прогрессирование до фазы акселерации или фазы бластного криза болезни.
· Скорость гематологического ответа, определенная на основании наилучшего ответа в течение первых 12 месяцев исследования лекарственной терапии.
· Полный гематологический ответ – нормализация количества лейкоцитов до уровня менее 10 × 109/л с нормальной лейкоцитарной формулой, нормализация количества тромбоцитов до уровня менее 450 × 109/л и исчезновение всех признаков и симптомов болезни.
· Частичный гематологический ответ – снижение количества лейкоцитов до 50% и более от уровня до начала лечения и до уровня менее 20 × 109/л, или нормализация количества лейкоцитов при персистирующей спленомегалии или наличии незрелых периферических клеток.
· Оба этих типа ответа требуют подтверждения через как минимум 28 дней и отсутствия лечения гидроксикарбамидом в течение периода с момента первичного наблюдения ответа до подтверждения.
· Длительность гематологических ответов. Определяется как период со дня, когда (подтвержденный) ответ был впервые зафиксирован, до дня, когда впервые отмечено прогрессирование заболевания (как указано ниже в разделе «Время до прогрессирования заболевания»).
Время до полного гематологического ответа. Определяется как период между днем рандомизации и первым днем подтвержденного полного гематологического ответа у пациентов, у которых был достигнут полный гематологический ответ.
English to Russian: Sodium Dodecylsulfate-Polyacrylamide Gel Electrophoresis General field: Medical Detailed field: Medical: Pharmaceuticals
Source text - English Sodium Dodecylsulfate-Polyacrylamide Gel Electrophoresis
XXXX was electrophoretically resolved on 4-20% Sodium Dodecylsulfate-Polyacrylamide Gel Electrophoresis (SDS-PAGE) gradient gels under reducing and non-reducing conditions and stained with Coomassie Blue (ProBlue®) (Figure 3.2.S.3.1.5.2.F01) or silver stain (Figure 3.2.S.3.1.5.2.F02) by using Method 7423. SDS-PAGE of non-reduced XXXX shows a main band at approximately 100kiloDaltons (kDa) that represents the intact monomer (a homodimeric structure). The reduced form of XXXX shows a main band at approximately 53 kDa which represents the single chain form. Additionally, non-reduced XXXX on Coomassie Blue and Silver stained gels displays faint bands at approximately 53, 60, and 200 kDa.
Western Blot analysis was performed to determine whether these bands were product-related. XXXX resolved by SDS-PAGE was transferred to a PVDF membrane, blocked and probed with mouse monoclonal anti-CTLA4 antibody (11D4) and goat anti-mouse IgG horseradish peroxidase conjugate. Staining with the anti-CTLA4 antibody identified the major band of approximately 53 kDa that was observed under reducing conditions as XXXX. The major band of non-reduced XXXX (approximately 100 kDa) was identified, as well as the minor bands at approximately 200, 60, and 53 kDa (Figure 3.2.S.3.1.5.2.F03 and Figure 3.2.S.3.1.5.2.F04). This analysis demonstrates that these faint bands correspond to product-related species.
Translation - Russian Полиакриламидный гель-электрофорез с додецилсульфатом натрия
XXXX разделили электрофоретически методом электрофореза в градиентных 4-20% полиакриламидных гелях с додецилсульфатом натрия (ДСН-ПААГ) в восстанавливающих и невосстанавливающих условиях и окрасили кумасси голубым (ProBlue®) (рис. 3.2.S.3.1.5.2.F01) или серебром (рис. 3.2.S.3.1.5.2.F02) по методу 7423. ДСН-ПААГ невосстановленного XXXX показал наличие основной полосы на уровне примерно 100 килоДальтон (кДа), которая соответствует интактному мономеру (гомодимерной структуре). Восстановленная форма XXXX дает основную полосу около 53 кДа, которая соответствует одноцепочечной форме. Кроме того, невосстановленный XXXX в гелях, окрашенных кумасси синим и серебром, дает слабо выраженные полосы на уровне примерно 53, 60 и 200 кДа.
Для того, чтобы определить принадлежность этих полос к продукту, провели исследование методом Вестерн-блоттинга. После разделения в ДСН-ПААГ XXXX перенесли на мембрану ПВДФ, провели блокировку и детекцию с использованием моноклональных антител мыши против CTLA4 (11D4) и конъюгата антител козла против IgG мыши с пероксидазой хрена. Окрашивание с помощью антител против CTLA4 выявило основную полосу на уровне примерно 53 кДа, которая наблюдалась в восстанавливающих условиях как XXXX. Была идентифицирована основная полоса невосстановленного XXXX (примерно 100 кДа), а также минорные полосы примерно 200, 60 и 53 кДа (рис. 3.2.S.3.1.5.2.F03 и рис. 3.2.S.3.1.5.2.F04). Это исследование демонстрирует, что данные слабо выраженные полосы соответствуют разновидностям продукта.
English to Russian: Solution preparation General field: Medical Detailed field: Medical: Pharmaceuticals
Source text - English Stock Standard Solutions:
Accurately weigh approximately 10, 20 and 30 mg of nicotine hydrogentartrate dihydrate reference standard to the nearest 0.01 mg and transfer into separate 100 ml volumetric flasks labelled А, В and С respectively. Dissolve in and dilute to volume with 0.025 N HCl.
Working Standard Solutions:
Pipette 10.0 ml of Stock Standards (А, В and C) into separate 100 ml volumetric flasks. Dilute to volume with 0.025 N HCl and label the respective flasks as WS1, WS2 and WS3 with the calculated concentration. Use WSl, WS2 and WS3 and stock standard (A) as standards when analysing all systems sizes. Standard solutions have a three month expiration time when stored in a refrigerator.
Translation - Russian Исходные стандартные растворы:
Точно взвесить примерно 10, 20 и 30 мг эталонного образца никотина гидрогентартрата двуводного с точностью до 0,01 мг и перенести в отдельные мерные колбы вместимостью 100 мл, подписанные A, B и C, соответственно. Использовать 0,025 н HCl для растворения и разведения до нужного объема.
Рабочие стандартные растворы:
С помощью пипетки внести 10,0 мл исходных стандартов (A, B и C) в отдельные мерные колбы вместимостью 100 мл. Развести до нужного объема с помощью 0,025 н HCl и подписать соответствующие колбы WS1, WS2 и WS3 с указанием вычисленной концентрации. Использовать WS1, WS2 и WS3 и исходный стандарт (A) в качестве стандартов при анализе всех количественных параметров системы. Стандартные растворы можно хранить в холодильнике в течение трех месяцев.
English to Russian: Manufacture process validation General field: Medical Detailed field: Medical: Pharmaceuticals
Source text - English Validation is carried out at critical and major steps of manufacture.
The process may be divided into the following stages:
-Preparation of the pre-compaction mix
-Roller-compaction/slugging
-Preparation of the compression mix
-Use of recovered material
-Tablet compression
Preparation of the Pre-compaction Mix
Validation of the blending time used to produce a homogeneous mix during this stage involved assay of the pre-compaction mix after blending for 10, 15 and 20 minutes.
The results indicate the pre-compaction mix was acceptably homogeneous after 20 minutes blending.
Roller-Compaction/Slugging
Comparison of Slugging and Roller Compaction
Comparative dissolution studies have been conducted comparing two batches of tablet cores manufactured from slugged and roller-compacted material. Dissolution profiles of
Amoxicillin have been determined. This is the less soluble component and adequately indicates any differences between the processes.
The results indicate that the cores have equivalent dissolution profiles and therefore
slugging can reliably be used as an alternative to roller compaction.
Translation - Russian Валидацию проводят на критических и основных этапах производства.
Процесс можно подразделить на следующие стадии:
-Приготовление смеси для гранулирования
-Вальцевание/комкование
-Приготовление смеси для прессования
-Использование извлеченного материала
-Таблетирование
Приготовление смеси для гранулирования
Валидация времени перемешивания, затрачиваемого на получение гомогенной смеси на этой стадии, включала анализ смеси для гранулирования после перемешивания в течение 10, 15 и 20 минут.
Результаты показывают, что смесь для гранулирования была гомогенной в приемлемой степени после 20 минут перемешивания.
Вальцевание/комкование
Сравнение комкования и вальцевания
Проведены сравнительные исследования растворимости, в ходе которых сравнивали две серии сердцевин таблеток, произведенных из материала, полученного комкованием и вальцеванием. Определены профили растворимости амоксициллина. Этот компонент является наименее растворимым и служит адекватным показателем любых различий между процессами.
Результаты свидетельствуют, что сердцевины имеют эквивалентные профили растворимости и, следовательно, комкование может использоваться как надежная альтернатива вальцеванию.
Russian to English: Role of mobile genetic element SINE expression in apoptosis of the cell General field: Science Detailed field: Biology (-tech,-chem,micro-)
Source text - Russian Расшифровка полной нуклеотидной последовательности ДНК человека и некоторых других млекопитающих свидетельствует о том, что лишь незначительная часть их геномной ДНК содержит кодирующие последовательности для синтеза белков (у человека всего 2%) [International Human Genome Sequencing Consortium, 2004]. Остальная часть ДНК (более 95%), за исключением регуляторных последовательностей, состоит из многих видов повторяющихся элементов и до последнего времени относилась к нефункционирующей "мусорной" ДНК. Среди секвенированных геномов человеческий геном является наиболее богатым такими повторами. Значение этих повторов в геномах разного происхождения до сих пор точно не известно. В последнее время определению значения этих повторов уделяется много внимания, особенно после того, как полное секвенирование не обнаружило существенных отличий в кодирующих участках между низшими и высшими эукариотами (включая человека).
Для нас особый интерес представляют повторы, которые относятся к диспергированным повторяющимся последовательностям ДНК. Они не организованы в крупные блоки (в отличие от сателлитной ДНК), а рассеяны по геному. Повторы этого типа, иначе называемые умеренно повторяющимися последовательностями (medium reiterated frequency repeats - MER), разделяют на два обширных класса: SINE (short interspersed elements) - короткие и LINE (long interspersed elements) - длинные диспергированные элементы. Длина SINE-элементов составляет 90-400 п. н., тогда как длина LINE-последовательностей может достигать 7 тыс. п.н. Наиболее хорошо изученными повторами класса SINE в геноме человека и некоторых приматов являются так называемые Alu-повторы, длина повторяющейся единицы которых составляет ~300 п.н. Alu-повторы представлены в геноме человека примерно 1.1 млн. копий и в среднем встречаются через каждые 4 тыс. п.н., составляя ~10% от суммарного количества ДНК. SINE-элементы описаны у многих млекопитающих (например, B1- и B2-элементы у грызунов, C-элемент у кролика), а также у ряда представителей других таксонов - тутового шелкопряда Bombix mori (silkworm) и угря (eel) [Schmid, 1998; Mighell e.a., 1997; Prak & Kazazian, 2000; Deininger & Batzer, 2002; Grover e.a., 2005]. B1, B2, Alu и другие SINE-элементы не содержат открытых рамок считывания, обрамлены в геноме короткими прямыми повторами нуклеотидов (длиной 10-20 п.н.) Для каждой копии SINE эти повторы разные. Общей чертой SINE-элементов является присутствие в них двух отрезков (A- и B-боксов), совпадающих по структуре с усредненной последовательностью расчлененного промотора РНК-полимеразы III, характерного для генов тРНК и 7SL РНК [Schmid, 1998; Mighell e.a., 1997; Grover e.a., 2005; Nikitina, Tishchenko, 2005b]. Считается, что все известные SINE-элементы произошли от последовательностей генов либо тРНК, либо 7SL РНК. Показано, что разные SINE считываются РНК-полимеразой III, а затем их РНК может служить матрицей для обратной транскриптазы, которая закодирована в повторяющихся последовательностях семейства LINE. Образовавшаяся с помощью функционально активной обратной транскриптазы кДНК может интегрироваться в новый локус генома, как это имеет место у ретровирусов, благодаря наличию у обратной транскриптазы LINE эндонуклеазного домена [Grover e.a., 2005].
В последнее время стало очевидно, что SINE не являются “junk” ДНК, а выполняют в клетке важные функции. Так, показано, что Alu-повторы могут выполнять функции энхансеров, сайленсеров, инсуляторов, участков альтернативного сплайсинга и редактирования РНК, могут входить в состав мРНК и кодировать сигналы ядерной локализации белка, регулировать транскрипцию и трансляцию этих мРНК [Kim e.a., 2004; Buzdin, 2004; Donze & Kamakaka, 2001; Huang & Flint, 2003; Rubin e.a., 2002]. А В2-РНК при ответе клеток мыши на стрессорные воздействия участвует в регуляции транскрипции, осуществляемой РНК-полимеразой II [Espinoza e.a., 2004]. В этой статье приводятся данные о том, что РНК-продукты SINE могут играть существенную роль в апоптозе клетки. Одновременно рассматривается тесная функциональная связь механизмов выживания клетки при стрессе и ее программируемой гибели – апоптоза. Также рассматриваются возможные пути регуляции транскрипции SINE при стрессе и апотозе.
Translation - English Sequencing of the entire human genome and the genomes of several other mammals testified that just minor part of the genomic DNA contains protein-coding sequences (only about 2% in human) [1]. The rest of the DNA (more than 95%), except for regulatory sequences, consists of many types of repetitive elements and until recently has been considered as non-functional “junk” DNA. Among other sequenced genomes, the human genome is the most enriched with these repeats. The role of the repeats in different genomes is still unclear. But in last years the great attention is paid to the elucidation of their functions, especially when the sequencing of the total genomes showed little difference between protein-coding regions in lower and higher eukaryots (including human).
Of especial interest are the repeats belonging to dispersed repeated sequences. They are not arranged in large blocks (in contrast to satellite DNA), but are spread throughout the entire genome. This type repeats, otherwise called medium reiterated frequency repeats (MER), are divided into two classes (or families): SINE – short interspersed elements, and LINE – long interspersed elements. The length of SINE is only about 90-400 bp, and the length of LINE can be as long as 7 thousand bp. The most studied SINEs in human and some other primate genomes are the so called Alu repeats, with the repetitive unit length of about 300 bp. There are about 1.1 million copies of Alus in the human genome, i.e. one Alu-sequence per about every 4 thousand bp of the genome; in total Alus comprise about 10% of the human genome DNA. SINEs are found in the genomes of some other mammals (for example, B1 and B2 elements in rodents, C-element in rabbit), and also in the genomes of several non-mammals – silk worm Bombix mori and eel [2; 3; 4; 5; 6]. B1, B2, Alus and other SINEs contain no open reading frames, are surrounded by the short direct repeats (10-20 bp long) in the genome. These short direct repeats are unique for every SINE. The common feature of all known SINEs is the presence of two sequences (A- and B-boxes), homological to the consensus sequence of the split internal (intragenic) prompter of the genes transcribed by RNA polymerase III – tRNA genes and 7SL RNA genes [2; 3; 6; 7]. It is believed that all known SINEs derived from the sequences of either tRNA genes, or 7SL RNA genes. Different SINEs were shown to be transcribed by RNA polymerase III, and then their RNA can serve as a template for the reverse transcriptase, encoded by the repeats from LINE family. As a result of reverse transcription, cDNA is generated that can be integrated into the new locus of the genome, like it happens in the case of retrovirus infection, owing to the second, endonuclease, activity of LINE-encoded reverse transcriptase [6].
It becomes clear that SINEs are not “junk” DNA, but have some important functions in the cell. So, it was shown that Alu repeats can serve as enhancers, silencers, insulators, alternative splicing sites, RNA editing sites, can be a part of mRNA and code for protein nuclear localization signal, or regulate transcription and translation of such mRNAs [8; 9; 10; 11; 12]. During mouse cell stress response B2 RNAs take part in RNA polymerase II-directed transcription regulation [13]. In this chapter we review data showing that SINE and their RNA products can play some substantial role in cell apoptosis. Concomitantly the close functional interplay of the mechanisms of the cell recovery after stress and the programmed cell death (apoptosis) is discussed. We also consider possible ways for SINE transcription regulation during stress and apoptosis.
Russian to English: Cytology General field: Science Detailed field: Biology (-tech,-chem,micro-)
Source text - Russian Цитология – наука, изучающая строение и функции клеток, их размножение, развитие, и взаимодействие в многоклеточном организме. Цитология изучает как одноклеточные организмы (бактерии, простейшие, многие водоросли и грибы), так и клетки многоклеточных (растений, животных, грибов).
История цитологии тесно связана с развитием микроскопической техники (оптический микроскоп, электронный микроскоп), так как большинство клеток имеет мелкие размеры, что не позволяет изучать их невооруженным глазом.
Современная клеточная теория включает в себя следующие положения:
- клетка – основная стуктурно-функциональная и генетическая единица живых организмов, наименьшая единица всего живого;
- клетки всех одноклеточных организмов сходны по строению, химическому составу и важнейшим проявлениям процессов жизнедеятельности;
- каждая новая клетка образуется в результате деления исходной (материнской) клетки;
- клетки многоклеточных организмов специализированы: они выполняют разные функции и образуют ткани.
Клеточная теория, являясь одним из важнейших достижений естествознания, доказала единство строения и общность происхождения растений и животных и сыграла огромную роль в развитии всех разделов биологии.
Translation - English Cytology is a science studying structure and functions of the cells, their reproduction, development and interaction in the multicellular organism. Cytology investigates both unicellular organisms (bacteria, protozoa, many algae and fungi), and the cells of multicellular (plants, animals, fungi).
The history of cytology is closely associated with the development of microscopy accessories (optical microscope, electron microscope), as most cells have small sizes, that make it impossible to study them with unaided eye.
The modern cellular theory includes the following points:
- cell is the major structural, functional and genetic unit of living beings, the finest unit of every living thing;
- cells of all unicellular organisms are similar in structure, chemical composition and manifestations of the most important vital functions;
- every new cell appears as a result of the initial (maternal) cell division;
- cells of multicellular organisms are specialized: they perform different functions and compose tissues.
The cellular theory, while being one of the most important achievements of the natural science, proved the unity of structure and unity of origin of plants and animals, and played enormous role in the development of all the branches of biology.
English to Russian: RNA polymerase II General field: Science Detailed field: Biology (-tech,-chem,micro-)
Source text - English Accurate initiation of transcription by RNA polymerase II is directed by specific DNA sequences located near the site of initiation, called the promoter. The promoter and the set of DNA sequences that control transcription make up the transcriptional control region. Transcriptional control regions of DNA viruses and retroviruses were among the first to be examined experimentally. For example, the human adenovirus type 2 major late promoter was the first from which accurate initiation of transcription was reconstituted in vitro. Subsequently, the study of viral transcription yielded fundamental information about control signals and mechanisms by which RNA polymerase II transcription is initiated and regulated.
Biochemical studies of model transcriptional control regions, such as adenoviral major late promoter, established that initiation of transcription by RNA polymerase II is a multistep process. The initiation reactions include promoter recognition, formation of an open initiation complex in which the two strands of the DNA template in the vicinity of the initiation site are unwound, and promoter clearance, movement of the transcribing complex away from promoter. At least 40 proteins, which comprise RNA polymerase II itself and auxiliary initiation proteins, are needed to complete the intricate process of initiation.
Translation - Russian Точная инициация транскрипции РНК-полимеразой II направляется последовательностями ДНК, расположенными рядом с сайтом инициации и называемыми промотором. Промотор и ряд последовательностей ДНК, контролирующих транскрипцию, составляют область контроля транскрипции. Области контроля транскрипции ДНК-содержащих вирусов и ретровирусов были экспериментально исследованы одними из первых. Например, точная инициация транскрипции in vitro была впервые реконструирована с использованием основного позднего промотора аденовируса 2 типа человека. Позже изучение транскрипции у вирусов принесло фундаментальную информацию о контрольных сигналах и механизмах, с помощью которых инициируется и регулируется транскрипция РНК-полимеразой II.
Биохимические исследования модельных областей контроля транскрипции, таких как основной поздний промотор аденовируса, показали, что инициация транскрипции РНК-полимеразой II – это многоступенчатый процесс. Реакция инициации включает узнавание промотора, образование открытого инициирующего комплекса, в котором расплетены две нити ДНК-матрицы в области сайта инициации, и освобождение промотора, перемещение транскрибирующего комплекса в направлении от промотора. По меньшей мере 40 белков, которые входят в состав самой РНК-полимеразы II и вспомогательных белков инициации, необходимы для завершения сложного процесса инициации.
Years of experience: 22. Registered at ProZ.com: Oct 2010. Became a member: Oct 2011.
Credentials
English to Russian (Russian Federation: Nevsky institute of language a, verified) English to Russian (Alliance PRO School of Specialized Translators) English (Coursera) English (Coursera) English (Coursera)
Learn more about additional services I can provide my clients
Stay up to date on what is happening in the language industry
Buy or learn new work-related software
Bio
I specialize in translation of medical documents (including clinical research documentation and pharmaceutical and pharmacological documents (e.g., CTDs)), patents and patent applications related to pharmaceutics and biotechnology, scientific articles from English into Russian.
Participated (as a translator, editor, reviewer, and proofreader) in many projects concerning medical, pharmaceutical and pharmacological documents, clinical trial documentation, and patents related to pharmaceutics and biotechnology.
Experience: in total, about 5.5 mln words - translation, and about 1.9 mln words - editing, proofreading, and reviewing
Have a scientific background (my specialization is biochemistry and molecular biology): graduated from St Petersburg State University (Russia) and gained the PhD degree in biochemistry at the same University; passed State Exam on the English Language in the field of Life Sciences (Excellent) in 1999.
I do my best to keep the high professional level of my services and stay familiar with the modern state of knowledge and the most recent developments in the fields of my specialization:
Russian to English
Medical Translation (School of Medical Translation by Olga
Gilyarevskya, Alliance PRO School of Specialist Translators), July 2022 Certificate
____
Trainings ‘Fundamentals
on Medical Translation’ and ‘Fundamentals on Clinical Trials and MedDRA
Terminology’(School of Medical Translation by Olga
Gilyarevskya, Alliance PRO School of Specialist Translators), June and July
2022
Practice of
pharmaceutical translation: methods of analysis and quality control of
medicinal products (School of Medical Translation by Olga
Gilyarevskya, Alliance PRO School of Specialist Translators), December 2020
Dentistry
for Translators/Interpreters. The Beginning
(School of Medical Translation by Olga Gilyarevskya, Alliance PRO School of
Specialist Translators), December 2020Certificate
_____
Medical Translation Course (School of Medical Translation by Olga Gilyarevskya, Alliance PRO School of Specialist Translators), Certificate earned on October 7th, 2020 Certificate
_____ COVID-19:
tackling the novel coronavirus (authorized by London
School of Hygiene & Tropical Medicine and UK Public Health Rapid Support
Team on FutureLearn.com, April 2020), Certificate earned on April 2020 Certificate
____
Translation
of documentation for medical devices: specific aspects (LinguaContact
LLC, Russia), 2019 Certificate
____
Cycle of Online Seminars on Pharmaceutical Translations (Alliance PRO School of Specialized Translators, Russia), September 2016 Certificate, Program of the Seminars:Page 1, Page 2
___
Understanding Clinical Research: Behind the Statistics (authorized by University of Cape Town on Coursera), Certificate earned on July 26, 2016 Certificate
___
Pharmacological translation (Alliance PRO School of Specialized Translators, Russia), May–June 2016 Certificate
___
Specific aspects of pharmacological text translation (Alliance PRO School of Specialized Translators, Russia), 2016. Certificate
___
Design and Interpretation of Clinical Trials (authorized by Johns Hopkins University and offered through Coursera), 2015. Coursera Verified Certificate
___
Editing of technical translations (Alba Longa translator's school, Russia), 2015. Certificate
___
Ethical and Social Challenges of Genomic and Precision Medicine (authorized by University of California, San Francisco, and offered through Coursera), 2015. Coursera Verified Certificate
___
Myths and Realities of Personalised Medicine: The Genetic Revolution (authorized by UNSW Australia (The University of New South Wales) and offered through Coursera), 2015. Coursera Verified Certificate
___
Clinical Terminology for International and U.S. Students (authorized by University of Pittsburgh) and offered through Coursera), 2015. Coursera Verified Certificate
___
I also work as a volunteer translator for some educational projects:
Amara (amara.org)—Subtitle Translator for California Academy of Sciences and Scientific American My translations
Keywords: medicine, pharmacology, pharmaceutics, pharma, drug development, medical translation from English into Russian, pharmaceutical translation from English into Russian, translation of pharmaceutical documents English to Russian, translation of pharmacological documents English to Russian, translation of study protocols English to Russian. See more.medicine, pharmacology, pharmaceutics, pharma, drug development, medical translation from English into Russian, pharmaceutical translation from English into Russian, translation of pharmaceutical documents English to Russian, translation of pharmacological documents English to Russian, translation of study protocols English to Russian, translation of informed consent forms English to Russian, translation of patient information sheets English to Russian, translation of study English to Russian, translation of PILs English to Russian, translation of SPCs English to Russian, translation of SmPCs English to Russian, translation of protocol amendments English to Russian, translation of clinical research documentation English to Russian, translation of clinical study reports English to Russian, translation of adverse event reports English to Russian, translation of toxicology reports English to Russian, translation of patient recruitment materials English to Russian, biomedical translation English to Russian, translation of pharmaceutical patents English to Russian, translation of pharmaceutical patent applications English to Russian, translation of biotechnology patents English to Russian, translation of biotechnology patent applications English to Russian, biology, biochemistry, biotechnology, genetics, chemistry, molecular, patent, gene engineering, subtitling, subtitle translation. See less.
Member since Oct '11
Expertise 
